Уважаемые пользователи! В связи с проведением технологических работ доступ к личным архивам временно ограничен. Приносим извинения за доставленные неудобства. Уважаемые пользователи! В связи с высокой нагрузкой доступ к личным архивам временно ограничен. Приносим извинения за доставленные неудобства. Новое в 2022-2023! Добавлены документы, уточняющие судьбу защитников Отечества, документы по военнопленным и исторические материалы. Подробнее... В случае обнаружения технических проблем или некорректных данных — сообщите нам.

Эверт Алексей Ермолаевич

Военачальники. Командный состав

Биография

Из дворян Московской губернии. Брат – генерал Эверт Аполлон Ермолаевич. Образование получил в 1-й Московском кадетском корпусе. В службе с 30.08.1874г. Окончил 3-е военное Александровское училище (1876). Выпущен подпоручиком (ст. 10.08.1876) с прикомандированием к лейб-гвардии Волынскому полку. Прапорщик гвардии. (ст. 17.08.1877).

Участник русско-турецкой войны 1877-78. Подпоручик (ст. 30.08.1877). Поручик (ст. 16.04.1878). Окончил Николаевскую академию Генерального Штаба (1882; по 1-му разряду). Штабс-капитан (пр. 1882; ст. 04.04.1882; за отличие). Капитан Генерального Штаба (ст. 24.11.1882). Состоял при штабе Московского ВО.  Старший адъютант 3-й пехотной дивизии (24.11.1882-28.03.1886). Состоял для поручений при штабе Варшавского ВО (28.03.-22.11.1886). Подполковник (ст. 13.04.1886).

Старший адъютант штаба Варшавского ВО (22.11.1886-12.12.1888). Цензовое командование батальоном отбывал в 40-м пехотном Колыванском полку (04.10.1889-04.10.1890). Штаб-офицер для особых поручений при командующем войсками Варшавского ВО (12.12.1888-23.01.1893). Полковник (ст. 30.08.1891).  Начальник штаба 10-й пехотной дивизии (23.01.1893-06.10.1899). Командир 130-го пехотного Херсонского полка (06.10.1899-24.12.1900). Генерал-майор (пр. 1900; ст. 24.12.1900; за отличие). Начальник штаба 11-го армейского корпуса (24.12.1900-09.04.1901). Начальник штаба 14-го армейского корпуса (09.04.1901-11.10.1903). Начальник штаба 5-го армейского корпуса (11.10.1903-28.10.1904).

Участник русско-японской войны 1904-05. Генерал-квартирмейстер полевого штаба Главнокомандующего всеми сухопутными и морскими силами, действующими против Японии на Дальнем Востоке (28.10.1904-24.03.1905). Генерал-лейтенант (пр. 1905; ст. 24.03.1905; за отличие).

Начальник полевого штаба 1-й Маньчжурской армии (24.03.1905-18.04.1906).

Начальник Главного штаба (18.04.1906-21.05.1908). Командир 13-го армейского корпуса (21.05.1908-19.06.1912). Генерал от инфантерии (пр. 1911; ст. 10.04.1911; за отличие). Командующий войсками Иркутского ВО и войсковой наказной атаман Забайкальского казачьего войска (с 19.06.1912).

В августе 1914 для стабилизации фронта в районе Гродно и Августова была создана 10-я армия. 23 августа ее командующим назначен Эверт, но уже приказом от 4 сентября 1914 года, а фактически с 25 августа, его назначили командующим 4-й армией вместо «престарелого и крайне нерешительного» генерала А.Е. Зальца.

В начале августа 4-я русская армия еще под руководством барона Зальца начала наступление на 75-километровом фронте, имея ближайшей задачей разбить австрийцев, обнаруженных разведкой к северу от Таневской лесной полосы в 35-40 км к югу от исходного положения 4-й армии. Навстречу ей наступала 1-я австрийская армия Данкля, имея ближайшей задачей «разбить противника, сосредоточившегося у Красника, охватывая его левым крылом армии».

И 4-я русская армия, и 1-я австрийская стремились до начала общего наступления занять выгодные исходные позиции на выходе из Таневских лесов. Это привело к встречному столкновению в максимально неблагоприятной для 4-й армии обстановке.

Утром 23 августа соединения 1-го и 5-го корпусов австрийцев атаковали двигавшиеся от Красника части 14-го русского корпуса. Упорный бой продолжался до вечера. Под натиском превосходящих сил австро-венгров русские вынуждены были отступить. На следующий день Данкль приказал продолжать наступление, с целью охватить правый фланг 4-й армии. Зальца решил, обороняясь 14-м корпусом у Красника, атаковать центр и правый фланг противника войсками 16-го и гренадерского корпусов. Боевые столкновения протекали с переменным успехом. После двухдневных тяжелых боев 4-я русская армия отошла к Люблину и перешла к обороне. Русские корпуса потеряли до трети личного состава. Отход продолжался 25-26 августа.

А.А. Керсновский, «История русской армии»:

«10[23] августа наша 4-я армия генерала барона Зальца, силою всего в 6,5 дивизий, двинулась в общем направлении на Перемышль, как то было ей указано. Отсутствие XX корпуса давало себя знать. Базы армии совершенно не были оборудованы для столь дальней операции. Впрочем, и наступать ей долго не пришлось. Навстречу 4-й армии шла из Таневских лесов вдвое сильнейшая I австро-венгерская армия генерала Данкля силою в 12 дивизий. 10-го же августа генерал Данкль атаковал тройными силами под Красником наш XIV армейский корпус и нанес ему полное поражение. 11 августа разбиты были XVI и Гренадерский корпуса, и 12-го числа 4-я армия стала откатываться к Люблину. В этот день генерал Зальца был заменен генералом Эвертом, командующим войсками Омского военного округа».

«Всего под Красником с нашей стороны сражалось 109000 человек и 352 орудия против 228000 австро-венгров с 520 орудиями. Наш урон - до 20000 человек (в том числе до 6 000 пленных) и 28 орудий».

Общую оценку действий 4-й армии в сражении у Красника дал ее новый командующий генерал Эверт:

«…Из доложенного мне хода действий за 23-25 (10-12) августа прихожу к убеждению, что большая часть боев происходила бессвязно, когда одна дивизия корпуса дерется, другая отходит. Должного управления боем и связи по фронту и в глубину не наблюдается… Стрельба ведется с дальних дистанций, а на ближние не хватает патронов, и дивизии отходят, не использовав всех средств борьбы, не переходя в штыки… соприкосновение с противником теряется. Разведка ведется крайне неэнергично. Конный отряд Туманова не дал почти никаких сведений о противнике. В 45-й дивизии не знали, занят ли лес, находившийся в 3-х верстах перед фронтом позиции. Во всех корпусах части занимали свои участки сплошной линией без резервов. Высшие начальники ограничивались распоряжениями о занятии позиций по карте, не производя личного осмотра и не убедившись, так ли позиция занята, как ими было предположено. Ближайший тыл частей слишком загроможден обозами, среди которых нет порядка и было несколько случаев паники. В тылу частей наблюдалось большое количество солдат, отбившихся от своих частей, к сбору которых и возвращению в строй мер не принималось. Связь, как общее правило, периодами не действовала совершенно, и телеграммы часто доходили до адресата только на вторые сутки».

В тяжелый момент приняв командование над 4-ой армией, Эверт сделал необходимые выводы и энергично взялся за дело. Несмотря на неудачи, 4-я армия разбита не была и сохраняла целостность и боеспособность. Она ускользнула от охватывающего движения Данкля, который тоже не использовал всех возможностей для развития успеха.

А.А.Керсновский, «История русской армии»:

«Тем временем 4-я армия продолжала стойко отбиваться, и ее сопротивление 13 и 14 августа (у Белжице — Туробина) поразило австрийцев, увидевших, что победить русских не так легко, как это им казалось. 15 августа генерал Данкль притянул к себе с левого берега Вислы группу Куммера (2 дивизии). Положение 4-й армии на подступах к Люблину было очень тяжелым, но у генерала Эверта хватило выдержки выждать сосредоточения всего XVIII корпуса, не вводя его пачками. 16 августа 4-я армия была охвачена с обоих флангов: справа, на реке Ходель, группой Куммера, слева, у Суходола, 10-м австро-венгерским корпусом, стремившимся прервать линию Люблин — Холм (у станции Травники) и вклинившимся между 4-й и 5-й армиями. Однако генерал Данкль не сумел сохранить свой маневренный кулак, давший ему победу под Красником, и разбросал свои усилия.

17 августа авангард XVIII корпуса сбил группу Куммера на реке Ходель. В деле 17 августа нами взят 1 генерал, 1000 пленных, 3 орудия, 10 пулеметов. Отличился Двинский полк. Положение под Люблином изменилось к лучшему, но под Суходолом продолжало оставаться напряженным».

Под командованием Эверта 4-я армия участвовала в Галицийской битве, в Варшавско-Ивангородской операции, в военных действиях на лесном берегу Вислы.

С самого начала Галицийской битвы военно-оперативная обстановка для русских войск на Люблинском направлении складывалась неблагоприятно. Вскоре оборонявшие Холм и Люблин 4-я и 5-я армии получили подкрепление. 3 сентября командующий Юго-Западным фронтом Иванов издал директиву о переходе в общее наступление. 4-я армия вместе с двумя другими должна была наступать в юго-западном направлении на нижний Сан.

А.А.Керсновский, «История русской армии»:

«Мы видели, что положение нашей правофланговой 4-й армии генерала Эверта к 18 августа значительно окрепло. В результате широкого железнодорожного маневра Ставки армия эта вдвое усилилась за третью неделю августа. На правый ее фланг был приведен XVIII корпус, за левым спешно высаживались знаменитые полки гвардии и III Кавказского корпуса. 10-й австро-венгерский корпус, прорвавший наш фронт у Травников, охватывался этими свежими войсками и бывшими здесь гренадерами полукольцом. Генерал Эверт составил из этих войск отряд генерала Мрозовского.

20 августа отряд генерала Мрозовского атаковал 10-й корпус, и к вечеру у Суходола герои апшеронцы первые прорвали фронт не знавшей доселе неудач армии генерала Данкля. Суходольское дело, к сожалению, не развитое преследованием, возвестило нам победу. Трофеями под Суходолом были 5000 пленных и 8 пулеметов. Наш урон в этом деле был около 2300 человек (половина в Апшеронском полку, пошедшем в бой в своих исторических «кунерсдорфских» сапогах). Апшеронцами командовал генерал-майор Веселовский. Генерал Эверт отложил общее наступление на 22-е. В то же время генерал Данкль подтянул к себе прусский ландверный корпус генерала Войерша».

2-4 сентября армия Эверта нанесла поражение группе Куммера. 2 сентября отряд генерала И.И. Мрозовского атаковал 10-й австро-венгерский корпус у Травников и прорвал фронт у Суходола. Однако Эверт не развил успеха, отложив общее наступление на 4 сентября, что предоставило противнику возможность подтянуть подкрепления. 7-8 сентября под Тарнавкой силами гвардии, при поддержке III-го Кавказского корпуса, был разбит германский ландверный корпус германского генерала Р. фон Войрша. В ходе боев 6-8 сентября армия Эверта захватила около 15 тысяч пленных и 55 орудий. 27 августа австро-венгерские войска начали отступление. Армия Эверта продолжала движение вперед и 17-18 сентября вышла к реке Сан, где силами III-го Кавказского корпуса генерала В.А. Ирмана захватила Сеняву и 27 орудий. С 10 сентября 9-я и 4-я русские армии начали преследование.

Чтобы предотвратить предполагаемое вторжение русских войск в Силезию, германское командование решило нанести удар из районов Кракова и Ченстохована Ивангород и Варшаву. 5октября на совещании в Ставке было принято решение о снятии армии Эверта с фронта и переброске ее (3-й Кавказский, Гренадерский и 16-й армейский корпус) на Ивангород. За четыре дня до начала германского наступления три русские армии (в их числе и 4-я) от реки Сан были оттянуты на север и развернулись вдоль Вислы, по обе стороны Ивангорода.

7 октября германская 9-я армия генерала Макензена начала наступление на Варшаву и Ивангород. К 12 октября германцам удалось занять весь левый берег Вислы до Варшавы. Но их атаки были отражены на линии варшавских фортов. В руках русской армии на левом берегу Вислы остались предмостные укрепления Ивангорода и Варшавы и плацдарм у Козенице, где оборонялись части 3-го Кавказского корпуса 4-й армии, которых немцам, несмотря на все их усилия, не удалось отбросить за реку.

9 октября, получив подкрепление, генерал Иванов отдал распоряжение о переходе в наступление. В то время, пока шли бои под Варшавой, 4-я и 5-я русские армии начали форсирование Вислы. Армия Эверта из района Ивангорода перебралась на Козеницкий плацдарм, чтобы ударить во фланг и тыл наступавшей германской группировки. Гинденбург, введя в бой гвардейский резервный корпус, пытался в течение целых 10 дней воспрепятствовать форсированию Вислы 4-й армией, но к 20 октября русские переправили целиком 17-й и 3-й Кавказский корпуса, чем заставили Гинденбурга отказаться от дальнейших атак на Козеницкие позиции.

Вскоре Гинденбург передал Ивангородское направление 1-й австро-венгерской армии. Австрийцы попытались ликвидировать Козеницкий плацдарм, но были разгромлены во встречном сражении и начали отходить. С 21 октября в непрерывных боях 4-я русская армия, преследуя отступавших австрийцев, продвигалась от Козенице и Ивангорода в направлении на Радом. 26 октября немцам пришлось поддерживать австрийцев резервами; тем не менее,1-я армия Данкля была разбита наголову и продолжила отход на запад. 27 октября Гинденбург отдал приказ прекратить сражение и отойти на исходные позиции.

К июню 1915 года армия Эверта располагалась по левому берегу Вислы, опираясь на Ивангород. После начала наступления генерала Макензена Эверт по приказу командования фронтом перевел левый фланг армии на правый берег Вислы. 4 июля части 4-й австро-венгерской армии атаковали корпуса Эверта.

В ходе Таневского сражения 4-5 июля австро-венгерские войска были отброшены, а части Эверта нанесли им крупное поражение при Уржендове. В боях при Вильколазе и Уржендове с русской стороны особенно отличился 25-й армейский корпус генерала Рагозы, а в его составе сибирские гренадеры полковника Токарева и 3-я гренадерская дивизия генерала Киселевского. В ходе сражения было взято в плен 297 офицеров, 22 463 нижних чина и 60 пулеметов.

6 июля Эверт получил приказ об отводе армии за Вислу, и в тот же день германские войска Войрша прорвали позиции гренадерского корпуса, вынудив Эверта ускорить отход. Во время Люблин-Холмского сражения 9-19 июля 1915 года 4-я русская армия успешно сдерживала наступление 4-й австро-венгерской армии. 16 июля германские части Войрша форсировали Вислу у Сенно и утвердились на правом берегу. Все попытки Эверта ликвидировать прорыв потерпели крах и привели лишь к большим потерям. В результате наступления германских войск 8 августа армия Эверта стала отходить от Седлеца на Грабовец.

После назначения генерала М.В. Алексеева начальником штаба Верховного главнокомандующего Эверт с 2 сентября 1915 года заменил его на посту главнокомандующего армиями Западного фронта.

С осени 1915 года Восточный фронт, как и Западный, застыл в тупике позиционной борьбы. Обескровленная, изможденная пятнадцатью месяцами тяжелой войны, русская армия в октябре 1915 года заняла линию сплошного фронта от Балтийского моря до румынской границы. Начертание этого фронта было чисто случайное – войска обосновались там, где остановились.

Так, линия Западного фронта под командованием Эверта пролегала по Минскому Полесью от Нарочи до Припяти.

В декабре 1915 года Алексей Ермолаевич Эверт был произведен в генерал-адъютанты.

Из дневников Л.А.Тихомирова (о результатах инспекции войск уполномоченного Земским союзом М.Г.Киселева), запись от 1 февраля 1916 года:

«Относительно будущих военных столкновений передавал очень пессимистические мысли разных генералов и полковников. Дело в том, что у нас ничего не подготовляется, особенно плохо оборудован тыл армий. Дорог не устраивают, укрепления — кое-как, тогда как у немцев везде уже понаделано множество подвозных путей. Мы, вероятно, опять останемся без снарядов, не потому чтобы их не было, а потому, что их нельзя подвозить. Он убежден, что если мы и не будем погнаны по прошлогоднему, то ни в каком случае не отберем взятых неприятелем своих крепостей. Вот каковы его впечатления. О генералах он очень невысокого мнения. Лучше всех считает Эверта, но он непопулярен за свою требовательность и поддержание дисциплины».

В первой половине марта 1916, по приказу Ставки, Западный фронт произвел наступление в общем, направлении на Свенцяны-Вилькомир, но безуспешно.

Провал наступательной операции и большие потери в живой силе в значительной мере подорвали веру Эверта в успех последующих операций. Крайняя осторожность и нерешительность Эверта в руководстве армиями особенно ярко проявились во время наступления фронта летом 1916 на Виленском направлении и в районе Барановичей.

На состоявшемся 14 апреля 1916 года в Ставке совещании относительно дальнейших планов войны командующий Западным фронтом генерал Эверт стоял на точке зрения, что при существующем соотношении технических средств наступление обречено на неудачу. Однако под давлением генерала Брусилова Ставка приняла решение о переходе в наступление 31 мая. Согласно директиве Ставки, направление главного удара из района Молодечно на Ошмяны и Вильно возлагалось на армии Западного фронта, а Северный и Юго-Западный фронты должны были лишь оказывать содействие.

В определенной степени на волю командующих Северным и Западным фронтов оказывал давление неудачный опыт русско-японской войны 1904-05 годов, где сильно укрепленные позиции штурмовались без численного превосходства и огня тяжелых батарей. Соответственно, высший командный состав считал, что «атака против хорошо организованной оборонительной позиции безнадежна», что делало его заложниками психологии заведомого поражения. Кроме того, провал Нарочской операции в марте 1916 года, когда наступали как раз армии Северного и Западного фронтов во главе с теми же самыми военачальниками, также крайне отрицательно повлиял на проявление наступательной инициативы русских командиров. Большие потери без какого-либо результата, ставшие главным результатом мартовского наступления на озере Нарочь, показали, что прорыв германской обороны есть штука исключительно тяжелая и кровавая. Теперь, потеряв веру в успех прорыва, Главкозап генерал Эверт и Главкосев генерал Куропаткин прибегли к тактике мелкого саботажа в отношении собственной же Ставки: отказ от производства наступления «по техническим причинам».

После апрельского совещания в Ставке в распоряжении фронтов было более полутора месяцев, чтобы тщательно подготовить местность для предстоящего прорыва. Главной целью наступательного удара Западного фронта русской армии должен был стать Вильно. Однако, памятуя сопротивление, которое оказали русским войскам в марте на озере Нарочь немецкие противники, главнокомандующие Западным и Северным фронтами генералы Эверт и Куропаткин предпочли всячески оттягивать дату решающего сражения, что фактически изменило, разработанный Ставкой план наступления, предполагавший одновременные и слаженные действие всех фронтов русской армии. Несмотря на то, что главная роль в этом наступлении отводилась именно Западному фронту, его командующий четыре раза подряд добивался переноса даты наступления.

В «Стратегическом очерке войны 1914-1918 гг.» сказано:

«Эверт самым старательным образом подготовлял все операции, вмешивался во все детали работ командующих армиями и корпусных командиров, но не решался атаковать... Он хотел все предвидеть, все взвесить, идти наверняка».

В преддверии 31 мая Эверт неожиданно изменил план наступления, предполагая вместо удара на Вильно нанести удар по Барановичам, для чего перебросил на это направление штаб 4-й армии. С переработкой планов Эверт попросил отсрочки наступления на 13 июня. 4 июня в назначенный час войска Юго-Западного фронта перешли в наступление и в первые же дни одержали блестящую победу, нанеся крупное поражение австро-венгерской армии. 13 июня Эверт провел неудачную операцию силами гренадерского корпуса 3-й армии у Столовичей, после чего вновь добился отсрочки общего наступления фронта на 20 июня. 20-25 июня 4-я армия генерала Рагозы провела наступление на Барановичи, но имела лишь небольшой тактический успех.

По свидетельству Б.В.Геруа, служившего в Гвардии на предполагаемом участке прорыва армий Западного фронта:

«После сложных переговоров с фронтами и торговли о времени атаки впереди Молодечно на виленском направлении была назначена дата около 1 июня. Подготовка удара теоретически была обдумана исчерпывающе, и старшие штабы (фронта и ударной — 4-й армии) гордились разработкой этого плана. Тем не менее, атаку сначала отложили, а потом и переместили на другое направление — Барановичи — гораздо более трудное по условиям местности».

Из воспоминаний генерала А.А.Брусилова:

«Впоследствии командующий 4-й армией генерал Рагоза, бывший моим подчиненным в мирное и военное время, мне говорил, что на него была возложена задача атаки укрепленной позиции у Молодечно, что подготовка его была отличная и он был твердо убежден, что с теми средствами, которые были ему даны, он безусловно одержал бы победу, а потому как он, так и его войска были вне себя от огорчения, что атака, столь долго подготовлявшаяся, совершенно для них неожиданно отменена. Поэтому поводу он ездил объясняться с Эвертом. Тот ему сказал сначала, что такова воля государя императора; на это Рагоза заявил, что он не хочет нести ответственности за этот неудавшийся по неизвестной ему причине маневр и что просит разрешения подать докладную записку, где ясно изложит, что не было никакого основания для оставления этой атаки и что новая атака у Барановичей едва ли может быть успешной по недостатку подготовки; он просил Эверта представить эту докладную записку верховному главнокомандующему. Эверт сначала согласился на эту просьбу и посадил Рагозу с его начальником штаба в своем кабинете для составления этой записки, но когда Рагоза эту записку написал и сам вручил ее Эверту, то командующий заявил ему, что такую записку он никому не подаст и оставит у себя, и тут только сознался, что инициатива отказа от удара на выбранном у Молодечно участке исходила от него лично и что он сам испросил разрешения в Ставке перенести удар на другое место».

Всего для прорыва под Барановичами было сосредоточено 19 пехотных и 2 казачьи дивизии, в состав которых входили 331 батальон, 128 сотен, 1324 пулемета, 742 легких и 258 тяжелых орудий. Всего 340 000 человек.

Несмотря на очевидное превосходство сил русской армии, стянутые сюда огромные ресурсы — 340 тысяч человек и техника — сражение было проиграно. Наши войска лишились 80 тысяч бойцов, войска противника 25. Цели, которые ставились перед фронтом —прорвать оборону противника на 8-километровом участке Новогрудок—Барановичии выбить его с занятой территории—оказались не реализованы. Была предпринята атака на Дробыши, Столовичи. За ними должны были последовать выход на Цирин, Олизаровщину, Арабовщину, Дубово, Новый Свет, Богуши, Жубинцы, реку Мышанка, Чвыри. Но безрезультатно.

Немецкая оборона представляла собой три полосы, в каждой из которых – по три ряда окопов, перед ними 35 рядов колючей проволоки, защищенные бетонными «лисьими норами» и козырьками артиллерийские точки. Германские войска ожесточенно противостояли русскому наступлению, понимая, что вернув Барановичи, русские получат прямой коридор на Польшу. Операция продлилась до 25 июля, но успеха не принесла. Привести русскую армию к победе здесь помешали нескоординированность действий сил разных воинских подразделений, слабо продуманная и подготовленная артиллерийская поддержка, неверие в успех операции. Ответственность за этот провал в большей степени ложилась на плечи командующего Западным фронтом.

Из дневника Верховного Главнокомандующего императора Николай II, запись от 27 июля 1916 года:

«День простоял серый. В общем, известия пришли хорошие; только под Барановичами не клеится, все наши действия происходят неумело, разрозненно, и поэтому молодецкие войска несут тяжелые потери».

26 июня решением Ставки главный удар был передан Юго-Западному фронту, Эверт же получил задачу «удерживать» противника. В последующий период армии Западного фронта сковали действия противника, не дав ему возможности перебросить силы для подкрепления на юге. 30 июля в состав Западного фронта были переданы 3-я и Особая армии, действовавшие на Ковельском направлении. 3 августа Эверт отдал директиву, назначив их наступление на 15 августа, однако позже перенес наступление на 23, а затем и на 24 августа. 22 августа, после проведения артиллерийской подготовки Главкозап отменил операцию, считая, что из-за наступления осенней распутицы шансов на успех наступление не имеет и через несколько дней произвел лишь местное наступление на Червищенском плацдарме.

В конце 1916 года армии фронта занимали пассивную позицию. По плану кампании генерала Алексеева на 1917 год на фронт была возложена задача нанесения вспомогательного удара силами 10-й армии. Осуществлению намеченных планов помешала революция. Когда 2 марта 1917 года генерал М.В. Алексеев предложил главнокомандующим фронтами обратиться к императору Николаю II с «верноподданнейшей просьбой» об отречении, Эверт ответил, что свое заключение даст лишь после того, как выскажутся генералы Н.В. Рузский и А.А. Брусилов. Узнав их ответы, Эверт направил Николаю II телеграмму, в которой писал, что:

«Не находя иного исхода, безгранично преданный Вашему Величеству верноподданный умоляет Ваше Величество, во имя спасения Родины и Династии, принять решение…, как единственно видимо способное прекратить революцию и спасти Россию от ужасов анархии».

После Февральской революции 11 марта 1917 года генерал Эверт был снят с поста главнокомандующего Западным фронтом, а 22 марта уволен от службы с мундиром и пенсией.

Награды: Св. Анны 4-й ст. (1878); Св. Станислава 3-й ст. с мечами и бантом (1879); Св. Анны 3-й ст. (1885); Св. Станислава 2-й ст. (1888); Св. Анны 2-й ст. (1895); Св. Владимира 4-й ст. (1899); Св. Владимира 3-й ст. (1903); Золотое оружие (ВП 18.06.1906); Св. Станислава 1-й ст. с мечами (ВП 28.02.1906); Св. Анны 1-й ст. (1907); Св. Владимира 2-й ст. (06.12.1912); Св. Георгия 4-й ст. (ВП 18.09.1914г., «за отбитие атак неприятельских сил на гор. Люблин с 13-го по 21-е августа»); Белого Орла с мечами (ВП 10.01.1915); Св. Александра Невского с мечами (ВП 10.01.1915); Св. Георгия 3-й ст. (ВП 08.10.1915г., «за то, что в сентябре месяце 1915 года, состоя в должности Главнокомандующего армиями Западного фронта, своим искусным выполнением маневра по противодействию неприятельскому прорыву между нашими двумя армиями, восстановил стратегическое положение на фронте между городами Двинском и Сморгонью»); Румынский Железный крест.

В 28.03.1918 он был арестован ВЧК, что послужило источником слухов о его расстреле. Однако, вскоре Эверт был освобожден и последние годы жизни провел в Смоленске и Верее, занимался пчеловодством, где и умер 10 мая 1926.

Из воспоминаний А.В. фон Шварца, коменданта крепости Ивангород:

«Я познакомился впервые с генералом Эвертом вскоре после моего назначения Комендантом Ивангорода в августе 1914 года, когда он однажды неожиданно приехал в крепость. Он был очень высокого роста и плотного телосложения, с энергичным и как бы суховатым выражением лица, с черной бородой. В молодости он был адъютантом фельдмаршала Гурко, когда последний был Варшавским генерал-губернатором. Генерал Эверт участвовал в русско-японской войне, а затем был командующим войсками Иркутского военного округа и Начальником Главного Штаба. По виду он производил впечатление очень решительного человека, но в действительности не был таковым. За все время его командования 4-й армией он был чрезвычайно осторожен и ни разу не решился на предприятие, которое могло бы дать большой успех, если бы было успешно выполнено, но и было бы сопряжено с известным риском. Однажды он сам сказал мне: "Моя армия ни разу не имела крупного успеха, но зато и ни разу не была бита". Я считаю эту, по моему мнению, слишком большую осторожность отрицательной стороной военных качеств генерала Эверта, так как было несколько случаев, когда он решительным ударом мог нанести противнику неисчислимый вред, но он оставался неподвижен, принимая все меры к тому, чтобы отразить нападение, если на него начнут наступать, и тем самым терял время, давал противнику возможность свободно маневрировать и окончательно упускал случай. Другой стороной его характера было пристрастие к офицерам Генерального штаба. Сам принадлежа к этой корпорации, он отдавал офицерам Генерального штаба явное и иногда совершенно несправедливое, ни на чем не основанное предпочтение перед другими. Однако под наружной суровостью в нем таилось в действительности доброе сердце».

Подготовил А.В. Чернышов

Источники:

http://w.histrf.ru/articles/article/show/eviert_alieksiei_iermolaievich

http://ria1914.info/index.php/Эверт_Алексей_Ермолаевич      

http://www.hrono.ru/biograf/bio_e/evert_ae.php

Шварц А.В. Ивангород в 1914-1915 гг. Париж, 1969, часть вторая, глава 8.


Загрузка Поиск похожих документов